Из плена в плен - Илья Бровтман

class="v">Есть работа, кров, еда.

Не желает хоть на время

Позабыть его беда.

Всё что нужно сделал вроде.

Проку нет, хоть слёзы лей.

И сынок почти не ходит

Без тяжёлых костылей.

Специальных аппаратов

И корсета на спине.

Легче было с автоматом

Против немцев на войне.

Пред самим собой в ответе,

Если выжить не сумел.

А когда болеют дети,

Это хуже чем расстрел.

Каждый день смотреть на сына,

Как скрипит он на ходу.

Эту страшную картину

Пожелать нельзя врагу.

По ночам Семёну снится,

Как украдкой плачет мать.

Дней немало по больницам

Довелось ему лежать.

Многократно в санаторий,

Не жалея средств и сил,

В Евпаторию на море

Он ребёнка отвозил.

Вот и нынче в день ненастный

В санатории лежит,

Обездоленный несчастный

Шестилетний инвалид.

Юг ласкает мягкой дымкой

Августовская жара.

Там на побережье крымском

Сын уж года полтора.

Говорил ему сурово

Врач, не по годам седой:

— Будет сын совсем здоровый

Перед выпиской домой.

Много месяцев промчалось.

Сколько можно чуда ждать?

Только сдвигов очень мало,

Улучшенья не видать.

Видеть это положенье

У жены не хватит слёз.

— Сколько ждать нам излеченье? —

Задаёт она вопрос.

— Неужели эта мука

Будет длиться много лет.

Медицинская наука

Не способна дать ответ.

И придётся нам смириться

С положением вещей.

В санаториях, больницах

Будет он остаток дней.

Неужели не покинет

Никогда он этих мест?

И придётся нам на сыне

Навсегда поставить крест?

Видеть, как в траву ложиться

В ноябре кленовый лист,

Всё забыть, со всем смириться?

Но Семён не фаталист.

Не затем прошёл сквозь беды,

Чтоб пропал сынок родной.

Он сказал жене: — поеду,

Заберу его домой.

Нам не просто будет, Роза,

Но зато мы будем с ним.

Ты запрячь подальше слёзы,

Пусть не видит их наш сын.

Он не сгинет на чужбине.

Еду завтра же за ним.

Не дадим грустить отныне,

И научим жить таким.

Не порвётся, хоть и тонка,

Эта жизненная нить.

Будем мы учить ребёнка,

По возможности лечить.

Непосильная задача

Ожидает впереди.

И супруга горько плачет

У Семёна на груди.

Стук колёс, вагон купейный,

И в ближайший выходной

За ребёнком едет Сеня,

Чтоб забрать его домой.

Он за сыном в воскресенье

Появляется с утра.

Посмотрели с удивленьем

На Семёна доктора.

И поведали, что детки

Остаются тут навек.

К сожалению, их предки

Позабыли про калек.

Видят здесь их очень много,

Не имеющих сердец.

Вот в обратную дорогу

Собирается отец.

Сёстры с нянечками плачут,

Крепко руку жмут врачи,

Пожелав ему удачи,

Что бы сына излечил.

Нагружённый словно лошадь,

Направляется в вагон.

Но своя не тянет ноша,

И безмерно счастлив он.

Вот сидит перед Семёном,

Мал и худ не по годам,

Сын родной, зато смышленый,

И трещит как барабан.

Очень весело и звонко

Зазвучал его рассказ.

И от счастья у ребёнка

Искры сыплются из глаз.

Оказалось, что мальчишка

Очень развит и умён.

Он уже читает книжки,

В арифметике силён.

На задачи и примеры

Он легко даёт ответ.

Словно класс закончил первый,

А ему всего шесть лет.

Радость, смех, забыто горе.

Слышны трели соловья.

Наконец-то в полном сборе

Очень дружная семья.

Сын доволен, счастлив, весел.

Любит много говорить.

Усидеть не может в кресле,

И пытается ходить.

Глава 5 1963 год

Словно кони мчатся годы.

Жизнь наладилась чуть-чуть.

Не рассеялись невзгоды,

Но Семёна не согнуть.

Будто нету катаклизмов.

Он — главбух, отец, супруг.

Небывалым оптимизмом

Заражает всех вокруг.

Из руин как Феникс птица

Встала мощная страна.

И гораздо меньше снится

Плен, концлагерь и война.

Не лежат без дела руки.

Он поддержка для жены.

По нему душевной муки

Не видать со стороны.

Что в висках у Сени ночью

От контузии болит.

И переживает очень,

Что ребёнок инвалид.

Не желает он смириться.

Побывал у докторов.

Посетил не раз столицу,

Киев, Ленинград и Львов.

Ежегодно он лечиться

Возит сына на курорт.

Тот и сам ходить стремится,

Для него не чужд и спорт.

Это самое простое —

На печи лежать кулём.

Но он мяч, в воротах стоя,

Отбивает костылём.

Ни минуты нет покоя,

Весел он и жизни рад.

А за шахматной доскою

Всем ребятам ставит мат.

Никогда в плену у лени

Не был Сеня, сдав отчёт,

Сына в Харьков на леченье

На каникулах везёт.

Стук колёс, вагончик едет

В Харьковский НИИ, а там

Есть немало ортопедов,

И профессор Цукерман.

Неудача ждёт Семёна.

Консультаций нет пока.

Ведь на отдых пенсионный

Проводили старика.

Он в больничном коридоре,

Пригорюнившись, сидит.

Подошла сестричка вскоре

И тихонько говорит,

Сев на краешек дивана:

— Что ж сидеть Вам тут весь век?

Вот Вам номер Цукермана,

Он хороший человек.

Я его прекрасно знаю,

Он всегда готов помочь.

Лучше время не теряя,

Позвонить, ведь скоро ночь.

До чего страна богата

На отзывчивых людей.

Вот, войдя в большие врата,

Кнопку жмёт он у дверей.

Заскрипела половица,

Загремел дверной крючок.

Встал в проёме бледнолицый

Невысокий старичок.

На висках его седины,

Голова как лунь седа.

Над усами нос орлиный,

Серебрится борода.

Открывая дверь пошире,

Он включил в прихожей свет.

И проводит по квартире

В свой просторный кабинет.